«Расхождения в данных могут быть на порядки»

Заместитель генерального директора, руководитель направления реального сектора ЦМАКП Владимир Сальников не считает сегодняшнюю ситуацию в Росстате критичной. Хотя, по его словам, ведомство действительно долгое время не прислушивалось к конструктивной критике, игнорируя рекомендации по улучшению качества выпускаемой им статистики. Большую проблему, в частности, Сальников видит в реализации перехода на новые классификаторы экономической деятельности и продукции (ОКВЭД-2 и ОКПД-2): «В самом пересчете ничего криминального нет, весь вопрос в том, что качественно меняются суждения о том, что у нас было с экономикой. Не только цифры отдельным периодам, но и в целом по итогам года могут измениться». Он приводит пример, как в результате пересчетов показатели по одному из видов продукции (производству металлообрабатывающих станков) были пересмотрены с сокращения на 6 п.п. в сторону роста на 34 п.п.

По мнению Сальникова, с переходом на новые классификаторы ситуация с качеством статистики существенно ухудшилась. «Данные с федерального ресурса ЕМИСС (Единая межведомственная информационно – статистическая система) вообще ни на что не похожи. По отдельным позициям расхождения в данных могут быть на порядки. Причем ситуация амбивалентная: да, предприятия давали такие данные, и до сих пор они досылают уточненные данные о том, сколько, чего и как они, оказывается, произвели. Вроде бы Росстат, получается, не виноват. Но только отчасти», – говорит эксперт. Причину таких проблем с данными он видит и в том, что в 2017 г. было проведено сразу две реформы: переход на два новых классификатора и изменение системы сбора данных внутри самого Росстата, вследствие чего был исключен региональный уровень, который осуществлял первичный контроль качества предоставляемых данных: «Это фильтр ушел, причем одновременно со сменой классификаторов».

Говоря о цифровизации, эксперт полагает, что хотя новые технологии и помогут что-то улучшить, но, с точки зрения статистики, это большой вызов: «Цифровизация очень серьезно может многие сегменты уводить в тень, либо, наоборот, выводить из тени».

Начальник управления макроэкономических исследований Аналитического центра при правительстве РФ Константин Тузов рассказал о том, как Минэкономразвития и аналитики оценивают базовые проблемы статистического ведомства. Помимо текущих проблем с технологическим обеспечением, нередко данные Росстата и других ведомств по одинаковым показателям кардинально отличаются – «и непонятно на уровне вице-премьеров, кому доверять». Еще одной проблемой он считает отставание от мировой практики использования классификаторов. «Что касается ОКПД, в 2015 г. там уже были незначительные изменения, на которые мы, получается, так и не перешли. А когда Европа, США будут переходить на следующий классификатор, как бы нам опять не опоздать. Технологии развиваются, возможно, это лет через пять уже случится», – полагает Тузов.

Большой проблемой он считает высокую нагрузку по отчетности на бизнес. Например, необходимость сдачи 53 форм (из них 13 – ежемесячно) предприятиями металлургической промышленности. В угольной промышленности 64 формы из 108 собирает Минэкономразвития и примерно столько же – Росстат. «Росстат – это не основной орган, который собирает и нагружает бизнес. Получается, что происходит огромное дублирование. Бизнес сходит с ума от этого», – считает Тузов.  

Есть претензии и со стороны пользователей статистики – это проблема доверия: «Мы делаем прогноз, а потом смотрим – Росстат полностью пересмотрел все ряды. Все заново делать? Это для нас был ужас. Иногда даже нет понимания – мы звоним в Росстат, и нам не могут представить аргументы, почему и что именно произошло с теми или иными отраслями».

Еще одна актуальная на данный момент проблема – неудобный сайт Росстата, в котором неопытному пользователю очень тяжело разобраться. Но, по словам Тузова, в этом направлении идет большая работа, и в этом году должен появиться новый сайт.

Эксперт отмечает, что Росстат уже начал погружение в цифровую экономику, в частности, занимается созданием цифровой аналитической платформы.

Тузов считает, что у статистического ведомства есть понимание того, что в сборе данных надо взаимодействовать с другими госструктурами, например, ФНС и Пенсионным фондом. Но пока на пути взаимодействия стоят многочисленные административные барьеры, которые необходимо преодолеть. На повестке дня также т использование Больших данных: «Там очень много проблем, которые надо решить в течение лет пяти, вряд ли это получится быстрее. Но в целом можно вообще отойти от обследований – учитывать непродовольственные товары с онлайн-касс, розничный товарооборот. Информация есть, ее просто надо научиться обрабатывать».

В качестве альтернативы сельскохозяйственной переписи, которая проводится раз в 10 лет, можно использовать мониторинг со спутников, и эта информация будет более достоверная, чем собранная переписчиком. Кроме того, потенциальными источниками информации в пятилетней перспективе станут и данные сотовых операторов, многие страны уже начали их использовать в пробном режиме. «Вроде бы относительно отсталая Колумбия: в Боготе для переписи брали информацию о движении населения у сотовых операторов, а у местного ЖКХ – данные по потреблению электроэнергии и воды и составляли маршрут переписчика», – говорит Тузов.

В 2020 г. предстоит перепись населения. В 2018 г. Росстат проводил пробную перепись (по 500 000 человек в 10 регионах). Тузов рассказывает о том, что в этом пробном проекте участвовала и «Почта России». Росстат проводил перепись в 6 регионах, а «Почте» доверили 4. По словам Тузова, пробная перепись выявила множество проблем. Например, отсутствие нормальных картографических материалов: регистраторы ходили с бумажными картами десятилетней давности и отмечали на них новые постройки. «Старая проверенная методология, когда переписчики обходят с бумажкой все дома, уже не работает. Менталитет поменялся – в городах люди никого впускать в дом не хотят. Люди не понимают, зачем нужна перепись, и что это бюджетообразующий элемент. В зависимости от этого будут закладываться в планы строительство больниц, школ и прочей социальной инфраструктуры».